Существует версия, что во время переговоров с финской делегацией накануне «зимней войны» советский руководитель И.В. Сталин, настаивая на обмене территориями и переносе границы подальше от Ленинграда, сказал, что с географией ничего поделать нельзя: если невозможно отодвинуть Ленинград от советско-финской границы, то нужно отодвинуть границу от города.
Приграничное положение земель, на которых после Октябрьской революции в России расположилось государство Финляндия, веками определяло их судьбу.
И финский народ, населяющий эти земли, становился то вольным, то невольным заложником своего географического положения.
В июне-июле 1556 года шведский король Густав Васы и его сын Юхан написали письма: одно - новгородскому наместнику М. В. Глинскому второе – русскому царю Ивану Грозному в котором Юхан объявляется герцогом Финляндским.
До этого случая никакого герцогства и никаких герцогов у Финляндии не было. Историк Александр Толстиков, изучавший средневековые источники, уверяет, что на тот момент даже слово «Финляндия» почти не употреблялось.
«…по всей видимости, Густав намеревался использовать Финляндию в качестве «буфера» для дипломатического взаимодействия с Россией, а точнее с Новгородом, - строит предположение Толстиков. - Поскольку, как известно, в Москве шведских королей считали ровней лишь новгородским наместникам и долго отказывались официально иметь с ними дела напрямую».
Только на этом основании можно предполагать, что территория современной Финляндии уже тогда рассматривалась на Западе, как некая прокладка между двумя мощными державами того периода: Швецией и Россией.
Какие народы населяли этот «буфер», «прокладку» в геополитическом раскладе той поры – значение не имело.
Русский исследователь Михаил Бородкин в 1910 году, называя другую дату появления герцога Финляндии, отмечал:
«Со времени Эриха XIV она (Финляндия) стала именоваться то герцогством, то великим княжеством, но этот титул, который носили некоторые принцы шведского королевского дома (после 1581 года), ничего не изменил и не прибавил в её политическом положении. Она была и оставалась «инкорпорированной» провинцией Швеции, законы которой распространялись на Финляндию, так же как и на другие части шведского государства».
Это утверждение подтверждает предположение о создании «герцогства» из внешнеполитических причин.
Северная война, которую вел царь Петр I против Швеции , доказала, что без овладения «прокладкой – Финляндией» Россия всерьез угрожать Швеции не может. Финская территория самой природой чрезвычайно приспособленная для обороны, могла служить как защитой от вторжения, так и плацдармом для нападения.
Однако, придерживаясь наступательной стратегии, шведский король Карл XII устремился в глубь России. Но под Полтавой потерпел поражение. Россия должная была нанести ответный удар. И сделать она это могла только через «буфер» - Финляндию.
В мае 1713 года галерный флот под командованием Апраксина и самого Петра I взял Гельсингфорс (нынешний город Хельсинки – столицу Финляндии). Шведы и финны отступали в глубь страны. К 1715 году почти вся Финляндия, включая Аландские острова была во власти России. А в 1717 году начались переговоры о мире.
Война продолжалась ещё несколько лет, но после взятия Финляндии исход её уже был ясен. По Ништадскому мирному договору Финляндия осталась за Швецией, но Россия получила выход к морю, Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию, часть Карелии и Выборгской губернии.
В устье Невы был построен город Санкт-Петербург куда Петр I перенес столицу.
Это обстоятельство создало новые условия - значение Финляндии как буферной территории многократно возросло. Теперь столица России не была укрыта пространствами необъятной русской равнины, а могла быть подвергнута нападению как с моря, так и с суши: с Финского залива и территории Финляндии.
Ничего удивительного в том, что когда Финляндия стала враждебным СССР государством Сталин сказал: "Если невозможно отодвинуть Ленинград от советско-финской границы, то нужно отодвинуть границу от города".
Линия Суворова
Перенос столицы из Москвы в Санкт-Петербург заставил российские власти ещё внимательней отнестись к обороноспособности северных границ. Это внимание то усиливалось, то ослабевало в зависимости от отношений, в первую очередь, со Швецией.
В 1789 году началась новая война со Швецией. Она была победоносно закончена в 1790-м году, но состояние укреплений на границе вызывали тревогу. Поэтому в 1791 году великий русский полководец Александр Суворов был направлен инспектировать крепости на границе с Финляндией. Императрица Екатерина II писала Суворову:
«Я желаю, чтобы вы съездили в Финляндию до самой шведской границы для познания мест, служащих для обороны оной».
Как пишет российский историк Геннадий Коваленко маршрут поездки Суворова проходил через Выборг, Кексгольм и Савонлинну. Вернувшись в Петербург, он высказал также свои предложения по укреплению границы. По его мнению, опасность Петербургу исходила из точки пересечения дорог Хамина — Лаппеенранта — Выборг. По его совету Екатерина приказала построить форт Давыдово (Тааветти), который можно считать первенцем Суворовской линии.
Для осуществления этого проекта в полном масштабе требовались колоссальные средства.
Поэтому перед Россией встала дилемма: либо тратить огромные средства на строительства оборонительных укреплений на границе с Финляндией, либо лишить Швецию «буфера» и использовать уникальные оборонительные природные условия Финляндии уже как российский оборонительный «буфер».
(Продолжение следует...)
